Сарик Андреасян / Фото: Дмитрий Шалякин
Андреасяну удаётся раз за разом доказывать, что критика и успех не имеют прямой зависимости. Сегодня мы узнаем, почему он решил экранизировать игру «Мафия», что общего у него и Дарта Вейдера, а также, почему женщины виновницы всех проблем в кино.
В преддверии выхода фильма «Мафия» в кинотеатре «Монитор СБС» состоялся предпремьерный показ картины, организованный киносетью «Монитор». Мы поговорили с режиссёром Сариком Андреасяном о его новом фильме и профессиональных секретах.
– Как вам пришла в голову идея экранизировать игру «Мафия»?
– Я сам в неё играл, когда был студентом, и лет шесть назад возникла идея снять на её основе фильм. С друзьями мы перебирали много вариантов, но как-то скучно всё выходило. И уже потом, когда технологии развились, я попросил одного сценариста подумать над концепцией, и он предложил несколько вариантов. В одном из них сюжет развивался в будущем. Я за это зацепился, так как подумал, что игра довольно статичная и если её перенести в будущее, то за ней будет интереснее наблюдать, она оживёт. Потом мы придумали фишки с фобиями, то есть постарались сделать всё максимально кинематографичным.
Если мои фильмы будут собирать миллиарды рублей я, безусловно, поддержу артхаус
– В каких ещё играх есть потенциал для экранизации? Стали бы вы делать фильм на основе шахмат?
– Нет, мне кажется шахматы – это скучно. А вот у игры «Казаки-разбойники» есть огромный потенциал. Из неё можно сделать мощную вещь – экшн-триллер. (О экранизации игры «Буриме» читайте в материале «Десять режиссерят». – Ред.).
– Любите ли вы «Звёздные войны»? Если бы вам предложили снять продолжение фильма, то как бы выглядела эта история?
– Я не фанат «Звёздных войн». Люблю фантастику, но «Войны» прошли мимо меня. Просто в детстве я упустил этот фильм из виду, а попытавшись посмотреть его во взрослой жизни – не проникся. Чтобы говорить о продолжении, нужно быть погружённым во вселенную саги, поэтому у меня нет ответа. Единственное, что я знаю про «Звёздные войны», так это то, что у меня в «Ограблении по-американски» снимался Хейден Кристенсен, который играл Дарта Вейдера (II и III эпизоды. Энакин Скайуокер, впоследствии ставший Дартом Вейдером. – Ред.).
– По вашему мнению, какой фильм, помимо «Солнечного удара» Никиты Михалкова, мог бы представлять Россию на премии «Оскар» в этом году?
– Я не всё смотрел, но тут недавно «Нью-Йорк Таймс» опубликовали список картин, которые они считают в этом году хорошими. Среди них был «Дурак» Юрия Быкова. (Читайте рецензию на фильм «Дурак» – «Расколотый фасад России». – Ред.). Раз фильм вызвал такой резонанс и много фестивалей проехал, то, наверное, и надо было его посылать. Артём Быстров, исполнивший главную роль, – потрясающий. К тому же эта история хорошо рассказана. Признаюсь честно, я не очень люблю настолько честные вещи, то есть я воспринимаю кино как сказку, но понимаю, что этот фильм хороший.
– Расскажите о секрете коммерческого успеха кинокомпании Enjoy Movies, сооснователем которой вы являетесь?
– Я сам так устроен, что люблю кино зрительское, то есть, выбирая между фильмами «Страна ОЗ» и «В сердце моря», пойду на «В сердце моря». Потому что для меня это эффектно, масштабно и есть известный актёр. Такими категориями руководствуюсь. Компания Enjoy Movies двигается по тому же пути – делаем кино для широких масс.
– В планах компании поддерживать артхаус? У вас был опыт работы с фильмом Павла Руминова «Я буду рядом», он скромно прошёл в прокате, но был отмечен на кинофестивалях…
– Да он никак не прошёл – собрал максимум 5 тысяч зрителей на всю страну. Конечно, было очень приятно, что картину оценили на «Кинотавре». Но в целом такие фильмы должны поддерживаться специальными фондами, потому что это изначально благотворительность и неокупаемое кино. Оно тоже стоит затрат, никто не работает над фильмом бесплатно. Если мои фильмы будут собирать миллиарды рублей или появятся свободные деньги, которые мне не жалко я, безусловно, поддержу артхаус. Но в связи с кризисом думаешь о том, как бы просто выжить, работников прокормить. Поэтому сейчас поддерживать это кино мы не можем.
Как бороться с пиратством? Мне кажется, надо закрыть сайт «ВКонтакте» – и всё!
– Интересно, что и «Ограбление по-американски» в прокате так же не имело успеха. Где описанная Вами модель зрительского фильма (эффектно, масштабно, известный актёр) не сработала и дала сбой?
– Не то чтобы не сработала. Дело в том, что «Ограбление по-американски» в России собрало больше, чем распиаренная на весь мир «Чёрная месса» с Джонни Деппом – 150 миллионов рублей. Тут нужно понимать, что это очень мужской фильм. Я специально заходил в зал и смотрел на зрителей – там сидели одни мужчины, там не было женщин и детей. Сбой в том, что аудитория у мужского кино очень узкая.
По всему миру мужское кино стало умирать. Где фильмы, которые снимал Скорсезе в 90-х: «Славные парни», «Казино»? Их в принципе нет. Потому что в определённый момент женщина стала выбирать, на какой фильм идти, а мужчина согласился с ней. Я вообще считаю женщин виновницами всех проблем в кино именно потому, что они генерируют кинопоход. И вот парочка идёт на «Сумерки» или «Голодные игры», а парень такой думает: «Посмотрю с ней эту муть, лишь бы она мне мозг не выносила, а сам потом схожу на то, что мне нравится». Поэтому мужские фильмы меньше собирают, и, как следствие, их перестают снимать. Это именно то, что случилось с «Ограблением». Пока мы его делали, прошло два года, и тренд был потерян. Когда мы запускались, «Заложница» ещё собирала деньги, когда мы закончили – третья часть «Заложницы» уже проваливалась. Это связано с тем, что кинотеатральная аудитория меняется очень быстро, как и само кино. К примеру, 5 лет назад фильм «Добро пожаловать в Zомбилэнд» собирал кассу, а сейчас «Скауты против зомби» провалились по всему миру, хотя этот фильм лучше. Тут не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
Те, кто пишет о провале «Ограбления по-американски», не разбираются в кинобизнесе. Мы продаём кино в твёрдый счёт, то есть нам платят фиксированную сумму за фильм, и в своей стране покупатели делают с ним что хотят. Так происходит потому, что я не могу отследить, как картина пройдёт в прокате у них, у меня нет к этому доступа. К слову сказать, «Ограбление» мы продали в 50 стран. Однако это такой бизнес, на который надо смотреть более широко – он не заканчивается кинотеатральным прокатом. Скажу вам, что этот фильм себя окупил, хоть и не так это заметно. Вот нам говорят, мол, «Что творят мужчины!» стоил 1 миллион долларов, а собрал 10, вот это – да. Но это и другая модель бизнеса. Вот у американского кино всё происходит иначе – оно работает в долгую. То есть если через 20 лет его покажут по телевизору, то авторам выплатят роялти. Поэтому в Америке люди позволяют себе снимать кино один раз в пять лет. Там кино защищено от пиратства и очень долго живёт.
Сарик Андреасян объясняет Эдриану Броуди как грабить по-американски
– Как же бороться с пиратством в нашей стране, у вас есть готовый рецепт?
– Мне кажется, надо закрыть сайт «ВКонтакте» – и всё! Например, моя мама не знает, как пользоваться торрентами, это очень сложно для неё, но она умеет пользоваться «Контактом». И даже ребёнок умеет. Большинство людей не любят заморачиваться, как только они поймут, что это сложно – найти фильм бесплатно, скачать его или что-то взломать, то они не станут так делать. Конечно, останется небольшой процент людей, которые не откажутся от пиратской продукции. Но сегодня у нас очень просто в «Яндексе» вбить запрос на фильм и получить кучу ссылок на нелегальный просмотр. Нигде в мире такого нет, я лично не встречал.
– Уйдём в сторону от торрентов и перейдём непосредственно к творчеству. Вы же отдаёте себе отчёт в том, что не всем зрителям по душе ваше творчество? Как вы относитесь к критике?
– С 2008 года я занимаюсь кино серьёзно и уже прошёл какой-то путь. Сначала было очень больно выслушивать критику. К примеру, когда проходит премьера и зрители смеются, ты думаешь: «Вот это успех», а потом читаешь, что каким-то другим людям твой фильм не нравится, и тогда в голове происходит смещение. Но со временем понимаешь, что те люди, которые пишут, и те, которые смотрят, – это разные люди. И у них разные вкусы, что это вообще разная аудитория. Что те люди, которые пишут, они, скорее всего, любят «Молодость» Соррентино, а те, которые смеются, – не подозревают о существовании Соррентино. Вообще со зрителями у меня нет проблем, когда я читаю их отзывы по хэштегам в «Инстаграме» или «ВКонтакте», то там всё всегда хорошо. Интересно, что почти все наши фильмы на второй уикенд очень мало падают при всей критике. Потому что мы понимаем, для кого производим контент. Изначально это зрители канала ТНТ, и они приходят на актёров с канала ТНТ. И они получают то, чего ждут. Проблема бывает с теми, кто приходит на сеанс из другой, скажем так, культуры. Адама Сэндлера тоже критики уничтожают в Америке, но при этом его фильмы очень много собирают. Как это работает? Везде одинаково. Просто вот «Мафию» никто не ругает, потому что она не комедия.
Cо временем понимаешь, что те люди, которые пишут рецензии, и те, которые смотрят кино, – это разные люди
– Но «Мафия» ещё не вышла в прокат и рано об этом говорить.
– Я уже понимаю, как сложится её судьба – мы провели много предпремьерных показов с простыми зрителями и журналистами. Насчёт критики точно не знаю, потому что не могу заглянуть в голову каждого, кто пишет. А вот с финансами у «Мафии» должен быть успех – в пятёрку лидеров в новогодней битве она войдёт.
– Скажите, а кого из режиссёров вы считаете своим учителем? Чьим творчеством вдохновляетесь?
– Самое большое восхищение у меня вызывает Скорсезе. Я вырос на его фильмах. Но не всегда могу ему подражать, работая в жанре комедии. Но в том же «Ограблении по-американски» очень много из Мартина Скорсезе и Майкла Манна, так как я большой поклонник и «Славных парней», и «Схватки» – это всё моё кино. Ещё мне безумно нравится ранний Иньярриту: «Сука-любовь» и «21 грамм».
– Последний вопрос: кто или что спасёт российское кино?
– Думаю, только опыт, который мы сейчас все накапливаем. 10 лет назад вообще никакого кино не было, а сейчас уже что-то есть. Я говорю про зрительское кино, фестивальное в России всегда существовало. А зрительское отсутствовало как класс. Сегодня из ста снимаемых в год фильмов десять потребных наберётся. Можем вспомнить такие ленты как «Адмиралъ», «Высоцкий. Спасибо, что живой!», «Легенда №17», «Вий» и другие. Опыт нужно нарабатывать. Семь лет назад, когда я начинал работать, технический персонал даже не понимал, как снимать на новые камеры. Сегодня люди стали профессиональнее.
