15 октября в прокат вышел фильм «Родина», в котором Пётр Буслов рассказал историю русских на Гоа. Мы поговорили с режиссёром после предпремьеры, организованной сетью кинотеатров «Монитор» в «Киноцентре на Красной Площади».
– Пётр, а почему такой фильм выходит именно сейчас, не устарела ли тема? Лет пять назад был действительно массовый отток из страны. У каждого, наверное, есть друзья и знакомые, которые тогда уехали или сидели на чемоданах. Сейчас этот поток если не иссяк, то перестал быть тенденцией.
– Кино совсем не об этом. Я снимал фильм о растерянности в душе. Место здесь не особо важно. Кстати, мы ни разу не называем Гоа в кадре, просто «где-то в Индии». Я наблюдаю вокруг много молодых и не очень людей, которые не знают, что им делать со своей жизнью, где найти себе применение. Это о некой духовной родине.
После каждого «Бумера» я говорил себе: «Никогда больше!» Но… никогда не говори никогда…
– «Родина» – сложнейший проект, как Вы к нему пришли?
– Я вообще довольно быстро сделал этот фильм, а вот шёл к нему долго. Задумался о том, чтобы снять фильм в Гоа я лет 10 тому назад, когда впервые удалось побывать в Индии. Север Гоа был первым местом, точнее, вторым после пересадки в Бомбее, где я оказался, – ещё не побывав ни в Дели, ни в Бадринате, ни в Гималаях. И мне сразу захотелось снять фильм – я не знал, каким он будет, но само это место невероятно воодушевило меня своей кинематографичностью. Я знал, что действующими лицами этого фильма будут наши соотечественники, потому что первое, что я услышал, сойдя с трапа самолёта, была русская речь. Мне кажется, хотя я и не говорил об этом с коллегами, что любой кинорежиссёр, оказавшись там, захочет снять кино. Режиссёр так устроен.
– Если бы герои «Бумера» не погибли, они оказались бы в Гоа?
– Наверное, да. Ошпаренный, например. Кстати, Андрей Мерзликин в «Родине» тоже играет.
– Вы имели отношение к созданию мифа о «лихих девяностых». Этот миф не закрепился бы в сознании масс, не будь таких картин, как «Брат», «Бригада», «Жмурки», «Антикиллер» и, конечно, «Бумер». Но если девяностые были лихими, каким словом Вы можете охарактеризовать нынешнее время?
– Время фейка. Думаю, здесь даже объяснения бессмысленны.
– В это время фейка возможна криминальная драма? Могли бы Вы сегодня снять такой фильм?
– Возможна. Но криминальная тема как таковая меня не интересует. Мне интересно жанровое кино, истории о людях.
– У Вас не было желания не убивать героев «Бумера» в конце, а сделать трилогию?
– После каждого «Бумера» я говорил себе: «Никогда больше!» Но… никогда не говори никогда…
Если у меня будет возможность, обязательно сниму следующий фильм на плёнку
– Расскажите о Ваших взаимоотношениях с Сергеем Бодровым. Вы дружили?
– До дружбы дело не дошло. Сергей погиб осенью того года, когда группа фильма «Связной» пропала в Кармадоне. Он узнал о фильме («Бумер» – авт.) и приехал его посмотреть. Лента была ещё не до конца смонтирована. Мы смотрели с двух плёнок одновременно, на одной было изображение, на другой – звук. Ему фильм понравился. После просмотра он сказал: «А я на свой проект людей ищу. Понял, что больше искать не буду». И позвал к себе оператора Даниила Гуревича, ещё несколько человек из нашей группы. После этого мы всего пару раз виделись на студии, а потом они уехали снимать в Кармадон…
– Ваш старший брат Константин тоже режиссёр (фильм «Бабло» 2011 г. – авт.). Вы советуетесь, взаимодействуете на профессиональной почве?
– Конечно, можем сцену вместе написать, актёров друг другу посоветовать…
– Вы сыграли эпизодическую роль Старшего на заправке в «Бумере». Не было больше желания появляться в кадре?
– Нет. В этом виноваты обстоятельства, просто актёр на съёмку не приехал, а заменить его было некем. В «Бумере», кстати, не только я появляюсь, но и будущий оператор фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» Игорь Гринякин и режиссёр Илья Максимов (сериалы «Шпионские игры», «Адвокат», «Откройте, милиция» – авт.).
– Вы участвуете в альманахах, снимаете короткометражки… почему? Обычно режиссёры после первого большого метра бросают короткий.
– Это хороший способ держать себя в тонусе в перерывах между фильмами. Результат быстрее виден. Но и сложности есть, конечно. История должна быть очень чёткой и сжатой, чтобы рассказать её за минимум времени.
– «Родину» Вы снимали на цифру. Ностальгируете по плёнке?
– Конечно, как и все режиссёры. Если у меня будет возможность, обязательно сниму следующий фильм на плёнку. Просто сейчас это дорого, и немногие решаются. Кстати, вы знаете, что «Левиафан» снят на плёнку? И какая в нём магия!